Поведение человека и современные подходы к его пониманию

 

Вестник Самарской гуманитарной академии. Серия «Философия. Филология». 2013. №2(14) стр.58 - 77

 

© А. Е. Сериков

 

 

В статье обсуждаются различные подходы к пониманию человеческого поведения и эволюции культуры и общества, опирающиеся на идеи и методы современной биологии.

Ключевые слова: поведение человека, бихевиоризм, теории научения, этология человека, социобиология, эволюционная психология, поведенческая экология человека, неодарвинизм, социальная эволюция, культурная эволюция, генно-культурная коэволюция.

 

В конце ноября 2013 г. в Самаре в рамках конференции «Социальные коммуникации: оффлайн- и онлайн-контексты» состоялся круглый стол «Материальные факторы коммуникации: чего не может передать значение». Его ведущие – В. С. Вахштайн и В. Л. Лехциер – предложили обсудить проблему возвращения вещей в теорию социальных коммуникаций. Собравшимися социологами и философами было много сказано о том, что социальная теория в ХХ веке сосредоточилась на смыслах человеческих действий вообще и коммуникаций в частности, исключив из рассмотрения материальные факторы порождения и трансляции смыслов. Говорили о технике, о медиаповороте в философии, о вещах как актантах и многом другом, но ни разу не произнесли слово «поведение». А ведь поведение – это своеобразная вещь, которую тоже нужно вернуть в социальную теорию и философию.

Мне кажется это симптоматичным: говорить о поведении среди философов и других гуманитариев не принято, а среди социологов и психологов, хотя и допускается, но лишь с определенными оговорками и в определенном контексте. Например, уместно говорить о девиантном или потребительском поведении, но не о поведении политиков или поведении ученых во время конференции. В этой сфере существует определенное негласное табу. Возможно, оно связано с традициями преподавания психологии, социологии и философии в наших университетах. Например, я ни разу не встречал отечественного учебника, в котором бы положительно характеризовались или просто нейтрально описывались научные идеи бихевиористов или социобиологов, изучавших именно поведение, а не его смыслы. Наоборот, их обычно критикуют за излишний натурализм, непонимание специфики человеческих действий, языка и социальных отношений в сравнении с поведением, коммуникациями и примитивной социальностью животных. Такая критика часто бывает справедливой, однако это не повод отказываться от изучения человеческого поведения и замалчивать научные достижения тех биологов, которые обратились к изучению человеческого общества и культуры, а также тех гуманитариев, которые опираются в своих исследованиях на методы и идеи, зародившиеся в биологии. Ниже я предлагаю краткий обзор опирающихся на биологию современных подходов к изучению поведения человека и связанных с ними научных проблем.

Действие, деятельность и поведение

Большинство русскоязычных авторов различают термин «поведение», с одной стороны, и термины «действие», «деятельность», с другой. Обычно под «поведением» понимают реакцию на внутренние или внешние стимулы, а под «деятельностью» – осознаваемые целенаправленные действия (включая внутреннюю мыслительную деятельность). Поведение может быть бессмысленным, оно наблюдается извне, а когда говорят о действиях и деятельности, имеют в виду их смыслы. Как пишет Инна Феликсовна Девятко, «под "деятельностью" или "целенаправленным действием" нами подразумевается фундаментальное понятие социологической теории, описывающее взаимосвязь между ментальными событиями, происходящими в сознании действующего (обычно – индивида), и внешними, поведенческими событиями в наблюдаемом мире»[1].

Это различение выглядит ценностно нейтральным, но на практике поведение почти всегда обозначает что-то недостойное взрослого свободного и воспитанного человека. Поведение – это поведение животных, маленьких детей или неуравновешенных подростков, людей психически нездоровых, с отклонениями в развитии, девиантов и делинквентов, потребителей, толп и масс – всех тех, кем можно манипулировать, кого нужно контролировать и воспитывать. Такое употребление термина предполагает, что поведение может быть инстинктивным, неосознаваемым, иррациональным, стереотипным, зависеть от генотипа и среды обитания, быть следствием ситуации. Действия же – это то, что свойственно человеку в отличие от животных, развитой личности в отличие от тех, у кого проблемы с развитием. Действия совершаются вследствие осознанного и свободного выбора цели и способов ее достижения.

Социальные теоретики и социологи, как правило, интересуются именно действиями, а не поведением: «И интерпретативные, и утилитаристские, и необихевиористские теории социального действия рассматривают в качестве главной проблему субъективно-целенаправленной или же целеориентированной (в объективном смысле) человеческой деятельности, конечным источником которой выступает индивид»[2]. Что же касается отечественной философии, то в ней к наукам о поведении человека принято относиться немного свысока, примерно так же, как к любым наукам о природе, если их применять к человеку. Некоторым неявным залогом благополучия философии, как и других специфически гуманитарных занятий, является вера в то, что человек свободен и способен к творчеству, а существование физико-химических, физиологических, психологических и социальных процессов и закономерностей либо просто является условием свободы и творчества, либо не имеет к ним серьезного отношения. Все то, что поддается моделированию, гуманитариям попросту кажется скучным, поэтому их не интересует физиология или универсальные модели поведения, их интересуют уникальные смыслы свободных действий. В крайнем случае, они готовы признать, что толпам и массам свойственно поведение, но сами гуманитарии – не толпа, и поэтому они – действуют.

Итак, с точки зрения гуманитариев, науки о поведении – это науки о животных или о животном поведении массового человека. Тем, кто изучает человека действующего, человека разумного и свободного, все это немного скучно. Но у меня возникает подозрение, что за отсутствием интереса порой прячется страх: а вдруг ученые обнаружат причинно-следственные механизмы там, где до сих пор царила свобода. Вместо того, чтобы неспешно разобраться в аргументах естествоиспытателей и провести основанную на эмпирических знаниях границу между природой и свободой, гуманитарии часто просто отказываются что-либо об этом знать. А естествоиспытатели часто не могут говорить и писать на понятном для гуманитариев языке и часто склонны преувеличивать роль инстинктов, генов, стимулов и реакций в человеческом поведении.

Все дело в разном психологическом складе ума: большинство биологов радуются, если обнаруживают у себя универсальные шаблоны поведения и проявления инстинктов, субъективно это не мешает их свободе и питает их науку. А философ, пусть бессознательно, в этой ситуации расстраивается, так как она угрожает если не его свободе, то его профессиональным занятиям. Что касается психологов, антропологов и социологов, то среди них встречаются оба типа. Проблема заключается в том, что эти два типа людей плохо понимают друг друга и одни из них мало знают о том, чем занимаются другие.

Недооценка наук о поведении со стороны гуманитариев усугубляется тем, что сами представители различных биологических по происхождению подходов часто бывают бескомпромиссны в дискуссиях друг с другом. Например, когда читаешь работы этологов, возникает ощущение, что социобиология безнадежно устарела, все идеи бихевиористов опровергнуты и социальная эволюция неизбежно ограничена эволюцией биологической. Но так ли это с точки зрения самих социобиологов, теоретиков социального научения или сторонников неодарвинистской теории культурной и социальной эволюции? Аналогично, кто-то обвиняет этологию в редуцировании всей сложности человеческого поведения к инстинктам и в игнорировании культуры, научения, экологических факторов, но насколько это справедливо с точки зрения самих этологов? Видимо, стоит обратиться к представителям соответствующих подходов и разобраться хотя бы в самых общих их тезисах. Чтобы не повторять бесконечно: «Я их не читал, но с идеями категорически не согласен».

Этология человека

Классическая этология сформировалась как базирующаяся на теории эволюции наука о поведении животных. Ее основатели Конрад Лоренц, Николас Тинберген и Карл фон Фриш получили в 1973 г. Нобелевскую премию. В современной этологии возникают сомнения в некоторых идеях этих классиков, но в целом в солидности этологии животных как биологической науки не сомневается никто. Но зато очень многие сомневаются в оправданности существования такого ее раздела, как этология человека. Я согласен с Еленой Анатольевной Гороховской, что основные причины неприятия этой науки, особенно со стороны гуманитариев, носят идеологический характер. «Наличие или отсутствие у человека наследственных универсалий в поведении – вовсе не выводы из рассуждений или наблюдений, а исходные установки, исходное восприятие поведения человека, исходное понимание его сущности. В силу этого коммуникативный барьер между спорящими – чрезвычайно характерная особенность всей полемики об этологии человека. Иногда спор напоминает разговор двух глухих»[3].

Этологию человека часто «подставляют» такие ее популяризаторы, как зоолог Десмонд Моррис. На мой взгляд, его книги «Голая обезьяна», «Голый мужчина» и «Людской зверинец» мало связаны с наукой, в то время как массовый читатель составляет представление об этологии человека именно по таким книгам. В связи с этим стоит вспомнить высказывание Тинбергена в статье «О войне и мире у животных и человека» (1968): «Чего мы, этологи, не хотим, так это некритического применения наших результатов к человеку»[4].

На эту тему написано довольно много, и здесь трудно что-либо добавить. Но рискну обратить внимание вот на какой аспект: неправильно представлять себе, что этологи точно знают, как осуществляется поведение животных, и споры ведутся лишь о том, в какой мере их знания применимы к человеку. На самом деле этология животных интенсивно развивается, и биологи пока знают о животных далеко не все, спорят о применимости различных моделей к поведению животных. При этом часто бывает, что к человеческому поведению применяют модели, которые с точки зрения этологии животных уже устарели. Если речь идет о популярной литературе или о переложении биологических идей для гуманитариев, почти всегда так и происходит. Поэтому критика этологии со стороны гуманитариев почти всегда направлена на устаревшие модели, которые сами биологи уже пересматривают. В случае с литературой на русском языке все усугубляется тем, что в России почти нигде нет свободного доступа к западным публикациям, библиотеки западные книги не закупают, многие вузы подписки не оформляют, а доходы большинства ученых и преподавателей не позволяют закупать актуальную литературу самостоятельно. Приходится довольствоваться Интернетом, а там, как правило, – одни обзоры и аннотации[5] .

Приведу один конкретный пример: одной из основополагающих работ по этологии человека считается монография Ирениуса Эйбл-Эйбесфельдта (Айбл-Айбесфельдта)[6], перевод которой на английский язык так и называется: «Human ethology» (1989). Но ее невозможно найти в открытом доступе, и ее никто не переводит. На русский язык переведена только его научно-популярная книга «Зачарованные острова Галапагосы»[7] и две статьи[8]. Поэтому, встречаясь с критикой его идей, не всегда можно оценить, в какой степени она является научной, а в какой – следует из несовпадения мировоззрений.

Тем не менее из тех материалов по этологии человека, которые есть в сети, можно сделать несколько однозначных выводов.

Во-первых, развитие экологии человека связано с применением новых эмпирических методов, таких как наблюдение за поведением в естественных условиях, съемка ненаправленной кинокамерой и скрытой видеокамерой, математический анализ видеоматериалов с целью выявления и моделирования паттернов поведения. Такой анализ позволяет изучать, например, недоступные обычному наблюдению аспекты невербальной коммуникации[9].

Во-вторых, этология человека развивается в тесной связи с нейронаукой, с нейрофизиологией головного мозга и позволяет сделать вывод, что поведение человека во многом обусловлено его физиологическими и эмоциональными состояниями, которые он может не осознавать.

В-третьих, этологи обнаруживают доказательства того, что человеку свойственны универсальные филогенетические приспособления. «Было найдено, что стратегии социального взаимодействия, ритуалы приветствия, дарения и принятия подарков, улаживания споров и успокоения, и им подобные, весьма переменчивы от культуры к культуре. Но при более близком рассмотрении однако оказывается, что они следуют некоторыми основными универсальными правилами»[10].

В-четвертых, этологи используют сравнительный анализ поведения: сравнивают поведение животных близких видов в похожих ситуациях и поведение людей из разных культур (псевдовидов) в похожих ситуациях. Этологи также сотрудничают с психиатрами, помогая последним выделять поведенческие компоненты заболеваний, отклонений от нормы. Здесь интересно то, что сравнение нормального поведения с поведением больного человека может быть рассмотрено как сравнение поведения близких, но разных видов. Особенно это верно, если доказано существование биологических причин (генетика, морфология, дисфункция органов, травмы, инсульты и опухоли и т.п.) отклонений в поведении. В этом смысле аутизм, шизофрения, синдром Туретта, лобные синдромы дают наблюдаемое поведение, на фоне которого более четко понимаешь, что такое поведение и восприятие человека в норме (а поскольку речь идет о физиологических причинах отклонения, можно предположить, что это универсальные аспекты нормы, которые сформировались филогенетически).

Бихевиоризм и теории научения

О бихевиоризме написано так много, что нет какого-либо смысла делать еще один обзор его истории или пересказывать идеи всех его представителей. Тем не менее мне хотелось бы обратить внимание на две вещи: предвзятое негативное отношение к бихевиоризму, с одной стороны, и существование перспективных научных направлений, сформировавшихся на основе бихевиоризма, с другой.

Стереотипное восприятие бихевиоризма не столько как одного из научных подходов, сколько как подозрительного в своих этических основаниях мировоззрения во многом связано с восприятием идей Берреса Фредерика Скиннера (1904-1990). Само название таких его книг, как «Вербальное поведение» (1957)[11] или «По ту сторону свободы и достоинства» (1971)[12] у многих читателей вызывает отторжение на чисто эмоциональном уровне, и они не доходят до подробностей. Тем более что из 19 монографий и огромного числа статей Скиннера на русский язык почти ничего не переведено. Подумайте над этим парадоксом: ни один учебник по истории психологии и многие учебники по истории социологии не обходятся без рассказа о его идеях, но его тексты не переводят. Русские студенты вынуждены знакомиться с его творчеством по пересказам, чаще всего стереотипным. Насколько мне известно, на русском языке в бумажном виде издана только 1-я глава из книги «По ту сторону свободы и достоинства»[13] и текст под названием «Оперантное поведение»[14], а также в сети можно найти небольшое введение в книгу «Что такое бихевиоризм?»[15] – вместе это составляет не более полсотни страниц. Если очень коротко пересказать изложенные в этих текстах идеи, получится следующее: наука о поведении должна оперировать внешне наблюдаемыми фактами и отказаться от ссылок на ненаблюдаемые состояния психики как причины поведения; организм приучается к тому или иному поведению в зависимости от того, как окружающая среда реагирует на это поведение; вызывать нужное поведение можно и нужно путем положительных подкреплений, наказания же бесполезны; чувства являются следствием поведения, а не их причиной; свобода – это иллюзия; правительство должно так изменять условия существования людей, чтобы их поведение вело к мирной и счастливой жизни. Эти мысли и стали основой того, что Скиннера обвиняли в антигуманизме и даже фашизме.

Широкая публика подозрительно относилась к Скиннеру даже у него на родине. В 1960-е годы в США распространились слухи, что его дочь Дебора подала на отца в суд за то, что в младенчестве он издевался над ней, держал в «ящике Скиннера» и использовал в качестве объекта для экспериментов, а затем проиграла дело и застрелилась. Этот миф вплоть до последнего времени бродил по Интернету. «Назовите имя "Скиннер" двадцати образованным американцам и попросите привести возникающую при этом ассоциацию, и большинство ответят, что это – "зло". Я точно знаю: я провела соответствующий эксперимент»[16]. Написавшая эти слова Лорин Слейтер отыскала сестру Деборы – Джулию – и взяла у нее интервью. Оказалось, что у Деборы все хорошо, она художница, вышла замуж и живет в Англии. Скиннер был замечательным отецом и у дочерей остались о нем самые теплые воспоминания[17].  Слухи были связаны с тем, что, когда у Скиннера родилась дочь, он изобрел что-то вроде улучшенного манежа с прозрачными стенками, чтобы и ребенку было уютно, и жене было легче за дочкой ухаживать. «Благодаря термостату в нем поддерживалась постоянная температура, и ребенок не страдал ни от опрелостей, ни от насморка. По этой же причине отпадала надобность в подгузниках и пеленках, и мамочка могла избавиться от своего постоянного кошмара: как бы ребенок в них не задохнулся. Скиннер придумал специальную обивку, впитывавшую влагу и запахи; в результате время, затрачиваемое женщиной на стирку, сокращалось вдвое, что было особенно ценно в те времена, когда одноразовые памперсы еще не были придуманы»[18].

Слейтер приводит ряд свидетельств того, что у Скиннера есть последователи. Например, слова психолога Брайана Портера, применяющего разработанные Скиннером методы для решения проблем безопасности дорожного движения: «Конечно, бихевиоризм не порочен и не устарел. Скиннеровский бихевиоризм лежит в основе многих полезных социальных изменений. Используя соответствующие техники, мы сумели снизить распространение лихачества на дорогах; например, случаев пересечения перекрестков на красный свет стало на 10-12% меньше»[19].

Один из главных тезисов бихевиоризма заключается в том, что организм животного или человека можно научить любому поведению, изменяя обстоятельства. Подобно тому, как среда отбирает генетические свойства в ходе биологической эволюции, она производит отбор поведенческих актов, которые становятся типичными для данного организма. При этом неправильно думать, настаивает Скиннер, что бихевиоризм пренебрегает врожденными способностями человека. Тем не менее именно в этом вопросе бихевиористы расходятся с этологами, которые делают акцент не на обучении, а на врожденных предрасположенностях к одним и отсутствии способностей к другим типам поведения. Этологи стремятся обнаружить филогенетические адаптации, универсальные для данного вида, и используют методы наблюдения за поведением животных или человека в естественной обстановке. А бихевиористы стремятся исследовать вопрос о том, как изменяется поведение индивидуального организма при изменении влияющих на него факторов в условиях эксперимента.

Из интереса к данной проблеме вырастают современные теории индивидуального и социального научения и обучения. Особенно важными для понимания поведения человека являются исследования того, как происходит обучение и научение в ходе социального взаимодействия. В частности, в литературе описаны такие механизмы, как заразительное поведение, социальная фасилитация, расширение стимулирования, обусловливание через наблюдение, основанное на соответствии поведение (следование), эмуляция, внешнее копирование, которые свойственны как животным, так и человеку. Отдельное внимание уделяется подлинному подражанию, предположительно свойственному только человеку, за редкими исключениями, такими как подражание певчих птиц или человекообразных обезьян, воспитанных людьми. Два года назад я уже писал об этом[20] и помню, что сомневался, как перевести «social learning» на русский язык: в литературе встречается и «социальное обучение», и «социальное научение». Сейчас я понимаю, что перевод должен зависеть от контекста. В исследованиях, опирающихся на бихевиористскую традицию эксперимента, речь преимущественно идет о научении. В исследованиях, опирающихся на этологическую традицию наблюдения в естественных условиях, – об обучении.

На русский язык переведен замечательный учебник Болдуина Хегенхана и Мэтью Олсона «Теории научения» (1-е издание вышло в США в 1976 г., 6-е издание – в 2001 г.). Хотя речь в нем идет не только о бихевиоризме, различные варианты бихевиористских теорий представлены очень полно и, насколько я могу судить, с собственно бихевиористских позиций. Авторы пишут, что «почти все современные психологи в определенном смысле относятся к бихевиористам»[21]. Понятие научения, в частности, тесно связывается с понятием поведения, а не понятиями сознания, мышления или действия: «Научение – это сравнительно постоянное изменение поведения или потенциальной возможности поведения, которое является результатом опыта и не может быть отнесено к вpeменным телесным состояниям, вызванным, например, заболеванием, усталостью или лекарственными препаратами»[22].

Авторы этой книги демонстрируют, что идеи классиков бихевиоризма – от Джона Уотсона до Альберта Бандуры – не забыты и лежат в основе современных исследований научения. Особый интерес представляет добавленный в последнем издании раздел об эволюционной психологии, которая рассматривается как новое научное направление, развивающееся на основе этологии, с одной стороны, и бихевиоризма, с другой. «Этологи впервые заговорили о том, что для полного понимания поведения необходимо принять во внимание и выученные и невыученные стремления. Осознание этого проложило путь к значительным изменениям в бихевиористской теории. <...> Например, было обнаружено, что некоторые виды животных с легкостью научаются тому, что особям другого вида дается с трудом или не дается вообще. Объяснение этих видоспецифичных различий является одной из задач эволюционной психологии... »[23] Помимо прочего, Хегенхан и Олсон пишут в этом разделе о социобиологии Эдварда Уилсона, которую рассматривают как первый опыт эволюционной психологии человека.

Социобиология, эволюционная психология и поведенческая экология человека

Отношение к идеям и работам Эдварда Осборна Уилсона у нас в стране напоминает отношение к идеям и работам Скиннера. Надо признать, что в работах отечественных философов и социологов встречается позитивное обсуждение идей Уилсона, но это скорее исключение из правила[24]. Как пишет Елена Клещенко, «Уилсона называли и расистом, и евгеником»[25]. Правда, есть некая забавная специфика. Русскоязычному читателю довольно долго были известны два автора: энтомолог Вилсон (Вильсон) и основатель социобиологии Уилсон. На первого как на выдающегося эксперта обычно ссылались биологи, на второго – философы и прочие гуманитарии, критиковавшие его за натурализм и редукционизм. Из чего следует, кстати, что биологи и гуманитарии друг друга читают редко. Сейчас русский перевод его фамилии устоялся[26], но из всех работ по социобиологии по-прежнему переведена только 26 глава книги «Социобиология: новый синтез» (1975)[27] и совместная с Майклом Рьюзом статья «Дарвинизм и этика»[28]. Про Уилсона слышали все, но из примерно двух десятков его книг не переведена на русский ни одна!

Свой научный путь сам Уилсон характеризует как последовательный переход «от изучения муравьёв к изучению социального поведения животных, оттуда – к изучению социального поведения человека, а далее – к биоразнообразию и его сохранению»[29]. Сквозная идея, которую он развивает из книги в книгу, – это достижение «универсального рационального согласия между всеми науками о природе»[30] и понимание на основе их синтеза сути человеческого поведения, культуры и общества.

Проект социобиологии впервые наметился в последней главе книги «Сообщества насекомых» (1971), которая называлась «Перспективы объединенной социобиологии» (The Prospect for a Unified Sociobiology). В ней Уилсон предположил, что некоторые принципы популяционной биологии и сравнительной зоологии, хорошо объясняющие социальное поведение насекомых, могут быть применены к изучению позвоночных. Эти идеи были развиты в книге «Социобиология: новый синтез», последняя, 26 глава которой намечает контуры применения тех же принципов в социальных науках. Собственно социобиологии человека посвящена получившая Пулитцеровскую премию книга Уилсона «О природе человека» (1978). В книге около 250 страниц, всю ее в короткой статье не перескажешь, но некоторые тезисы я считаю нужным воспроизвести.

Во-первых, Уилсон сравнивает социобиологию с этологией. Этология делает акцент на изучении поведенческих образцов, свойственных каждому конкретному виду, на их адаптивности к специфическим условиям существования этих видов и на том, как эти образцы сформировались в ходе эволюции. Преимущественный интерес для этологов представляет организм и физиология организмов. Социобиология – это синтетическая наука, включающая в себя этологию, экологию и генетику с целью установления общих принципов, касающихся биологических перспектив целых сообществ. Новое в ней – то, как она использует факты из этологии и психологии и переосмысливает их на основе экологии и популяционной генетики, чтобы показать, как социальные группы в ходе эволюции приспосабливаются к среде обитания. Ее основной метод – сравнение различных социальных животных.

Во-вторых, он настаивает на том, что сегодня кажется само собой разумеющимся: гипотеза, согласно которой поведение и социальные отношения человека не зависят от генов и целиком обусловлены культурой, неверна. Основные черты человеческого социального поведения обусловлены генетикой и воспроизводятся во всех человеческих культурах, а также напоминают поведенческие репертуары других млекопитающих и особенно приматов. Тем не менее существуют генетические различия и связанные с ними поведенческие различия внутри человеческого вида, в том числе поведенческие различия между расами. «Исходя из того, что человечество – это биологический вид, нас не должно шокировать открытие, что популяции в какой-то степени генетически отличаются по физическим и ментальным свойствам, лежащим в основе социального поведения. Открытие такой природы не разрушает идеалов западной цивилизации. Мы не обязаны верить в биологическое единообразие, чтобы утвердить человеческую свободу и достоинство»[31].

В-третьих, человек понимается как продукт биологической эволюции. У нашего вида нет никаких целей развития за пределами нашей природы. Сексуальное поведение, агрессия и войны, этика и религия обусловлены генетикой. Между какими разными целями, подсказываемыми нам нашей природой, следует выбрать? Мы должны перейти от автоматических реакций, основанных на наших биологических свойствах, к самоконтролю, основанному на знании биологии. То есть нужно не отвергать биологию как не имеющую отношения к выбору моральных ценностей, аосознанно выбирать эти ценности на основе знаний об их биологической природе.

В-четвертых, «эволюция не сделала культуру всевластной»[32]. Далеко не все абстрактно возможные варианты человеческой культуры реализуются в реальности. Эволюция культуры и общества основана на генетической эволюции и ограничена последней – спорный тезис, породивший множество исследований, направленных на его опровержение. «Может ли культурная эволюция высших этических ценностей приобрести собственное направление и импульс и полностью заменить генетическую эволюцию? Я думаю, нет. Гены удерживают культуру на поводке. Этот поводок очень длинный, но неизбежно ценности будут ограничены в соответствии с их влиянием на человеческий генетический пул»[33].

Метафора генетического поводка – один из самых успешных образов, порожденных Уилсоном. Но он живет собственной жизнью, независимой от создателя, и обычно интерпретируется так: культура не может развиваться независимо от генетической эволюции. Возможно, Уилсон именно это и имел в виду, но обратите внимание: явным образом он ставил вопрос о замене генетической эволюции на культурную и отрицал возможность именно такой замены.

Позже Уилсон охарактеризовал проблему взаимодействия биологии и культуры как «центральную проблему социальных и гуманитарных наук и одновременно одну из великих остающихся проблем естествознания»[34]. Он – один из авторов, предложивших понятие генно-культурной коэволюции, суть которого в том, что генетическая и культурная эволюции протекают параллельно друг другу, но взаимосвязанно.

«Культура создается совокупностью психик (the communal mind), каждая из которых, в свою очередь, является продуктом генетически структурированного человеческого мозга. <...> Гены предписывают эпигенетические правила, определяющие нейронные пути и закономерности когнитивного развития, по которым индивидуальный разум (mind) выстраивает себя. Этот разум растет от рождения до смерти, вбирая части доступной для него существующей культуры, с отбором, направляемым эпигенетическими правилами, унаследованными индивидуальным мозгом. <...> Некоторые индивиды наследуют эпигенетические правила, позволяющие им выживать и размножаться в окружающей их среде и культуре лучше, чем индивиды без таких правил или обладающие ими в более слабой валентности. <...> Природа генетического поводка и роль культуры теперь могут быть лучше поняты следующим образом. Определенные культурные нормы также выживают и репродуцируются лучше, чем конкурирующие с ними нормы, заставляя культуру развиваться параллельно и обычно намного быстрее генетической эволюции. Чем быстрее темп культурной эволюции, тем слабее связь между генами и культурой, хотя эта связь никогда не рвется полностью»[35]  (курсив Уилсона. – А. С.).

Итак, с точки зрения Уилсона, генетическая и культурная эволюции не являются равноправными партнерами. Но он упоминает, что индивиды выживают и размножаются не только в природной, но и культурной среде. Для него этот факт не отменяет генетического поводка. Однако некоторые другие теоретики делают противоположные выводы. Если генетический отбор наиболее приспособленных индивидов осуществляется не столько в естественной среде, сколько в культурной, в ходе эволюции могут прогрессировать биологически ущербные, но легко распространяющиеся в обществе формы поведения. И направление их развития может не только быть независимым от генетической эволюции, но и влиять на нее. В частности, в последнее время находят новые подтверждения эффекту Болдуина, суть которого в том, что фенотипические вариации поведения могут постепенно закрепляться в ходе генетической эволюции[36].

Ричард Докинз[37], Роберт Бойд и Питер Ричерсон[38], Дэниэл Деннетт[39], Аарон Линч[40], Уолтер Гаррисон Рансиман[41] считают, что культурные, социальные, технические идеи и формы могут эволюционировать независимо от генетической эволюции, а Сьюзан Блэкмор настаивает, что культурная эволюция направляет генетическую эволюцию человека[42]. Они, как и Уилсон, исходят из признания неодарвинистских принципов в понимании механизмов эволюции: в ее основе лежат репликация, изменчивость и отбор. Однако спорные вопросы заключаются в том, что именно эволюционирует как на биологическом, так и на социально-культурном уровне, на каких уровнях осуществляется мутация и отбор человеческого поведения, благодаря чему культурная эволюция может быть независимой и даже влиять на генетическую эволюцию? Докинз, например, оспаривает возможность группового отбора, на котором настаивает Уилсон[43]. Сам Докинз предложил концепцию мема и меметической эволюции, но далеко не все ее разделяют. Так, Бойд и Ричерсон развивают неодарвинистскую теорию эволюции культурных вариантов и настаивают на том, что культурные варианты отличаются от мемов, поскольку не обязательно являются дискретными реплицирующимися частицами. При этом они различают культурные и социальные формы, но почти ничего не пишут про социальную эволюцию. А Рансиман эксплицитно и детально описывает три уровня эволюционной изменчивости и отбора форм поведения и взаимодействия человека и, соответственно, три разновидности поведения: биологически вызванное, культурно приобретенное и социально наложенное (imposed). В целом проблема генно-культурной коэволюции в настоящее время интенсивно обсуждается[44].

Хотя некоторые из современных исследователей по-прежнему говорят об успехах социобиологии[45], большинство считают, что на основе этологии, социо-биологии и бихевиоризма в настоящее время сформировались такие новые научные направления, как эволюционная психология иповеденческая экология человека. Наряду с этологией человека и неодарвинистскими теориями культурной эволюции это основные современные научные подходы, объясняющие разнообразие форм поведения человека с эволюционной точки зрения. В настоящее время многие представители этих наук выступают с идеей междисциплинарной интеграции, направленной на изучение поведения человека. Эта идея проявляется как в исследованиях, так и в организационных формах. Например, в 2008 г. была создана «Европейская ассоциация поведения человека и эволюции» (European Human Behaviour and Evolution Association)[46].

В чем специфика новых подходов и как они сформировались? Этологи всегда интересовались прежде всего ситуативной обусловленностью поведения животных и человека, рассматривая поведение как некие свойственные данному виду врожденные реакции на определенные стимулы окружения. Бихевиористы делали акцент на том, что поведение является продуктом научения. Эволюционные биологи традиционно изучали поведение животных с точки зрения генетической эволюции, рассматривая агрессию, кооперацию, сексуальное и родительское поведение в терминах репродуктивного успеха различных поведенческих стратегий. Социобиология распространила эту перспективу на изучение поведения человека. Неодарвинистские теории культурной эволюции применили модели генетической эволюции к пониманию эволюции культуры и общества.Эволюционная психология родилась из наблюдений за тем, что разные животные по-разному предрасположены к научению тем или иным формам поведения, и исследовала, как эти предрасположенности сформировались в ходе эволюции. Среди основателей эволюционной психологии, распространивших подобные исследования на человека, называют Роберта Триверса[47], а также супругов Леду Космидес и Джона Туби[48]Поведенческая экология человека – это исследования человеческого поведения с точки зрения его эволюционной адаптации к среде. Ричард Александер и другие основатели этой дисциплины исходили из предпосылки, что людям свойственны такие формы поведения, которые максимизируют репродуктивный успех в условиях данной окружающей среды[49].

Оказывают ли эти теории существенное влияние на практику гуманитарных и социально-экономических исследований? Думаю, что да. Иногда под влиянием этологии и социобиологии гуманитарии пересматривают не только свои теории, но и казавшиеся несомненными факты. Приведу два примера. Первый: в конце ХХ-го века антрополог Дерек Фридман усомнился в результатах хрестоматийных исследований Маргарет Мид и опроверг миф о сексуальной свободе в культуре Самоа[50]. Второй пример: психолог Дэниэл Канеман, лауреат Нобелевской премии по экономике 2002 г., применил принципы экологии к экономическому поведению людей и доказал, что люди готовы рисковать, чтобы избежать потерь, но не склонны к риску ради выгоды[51].

Заключение

Основная идея этологов и других биологов – в том, что поведение человека в принципе можно рассматривать и изучать как поведение животного. При этом этологи делают акцент на врожденных компонентах поведения, бихевиористы – на сходстве принципов обучения человека и животного, эволюционные культурологи – на сходстве принципов биологической и культурной эволюции. Основной тезис их противников: все это почти не имеет отношения к поведению человека и его культуре. Но, на мой взгляд, многие гуманитарии пренебрегают биологическими подходами, и поэтому о человеке мы знаем намного меньше, чем могли бы, если бы допустили, что человек является животным (пусть очень специфическим) не только в физиологии, но и в поведении. Тут все дело в методах исследования. Например, в медицине принято исследовать болезни человека биологическими методами и наблюдать за больными, описывая их симптомы объективно. Для классического врача пациент – это не столько человек, сколько больной и, следовательно, объект наблюдения и манипулирования. Это сегодня критикуется, и с точки зрения этики такая критика справедлива. Но следует признать, что такой подход стал основой существенного прогресса в знаниях о биологической природе человеческой физиологии. Однако в науках о поведении такой подход чаще всего сталкивается с идеологическим противостоянием. Идея исследовать человека как животное неправомерно воспринимается многими как шаг к фашизму, расизму, манипулированию, антихристианству и прочим этически недопустимым для современной европейской культуры вещам. Основные принципы этологии и других биологических подходов к изучению поведения человека наталкиваются на культурное табу, сложившееся в Европе после Второй мировой войны.

Как могут этология, социобиология и неодарвинистские модели социально-культурной эволюции способствовать развитию социальных наук? Ведь само по себе использование биологических моделей в социальной теории не ново, так как присутствует в ней изначально. Но важно вот что: в социальной теории, начиная со Спенсера, господствуют даже не дарвинистские модели, а ламаркистские. Поэтому относительно новым является именно неодарвинизм в социологии и культурологии.

Здесь идея довольно простая, но детально никем не реализованная. Идеи, формы поведения, культурные варианты могут мутировать, об этом пишут многие. Но как именно они изменяются, каковы механизмы этой мутации? Об этом пишут мало. Обычно предполагают механизмы частичной рекомбинации: модель поведения (текст) разбивается на части и некоторые из этих частей либо меняются местами, либо заменяются на аналогичные части, взятые из другой модели. И это правильно, это работает. Но забывают, что поведение, как и текст, – это смысловая реальность и она может также изменяться всеми способами, доступными смыслу и значению. А эти способы подробно изучены специалистами по риторике, семиотике и семантике. Поэтому элементы поведенческой модели могут эволюционировать на основе любых тропных или интертестовых механизмов, механизмов перевода непереводимого. Например, элемент поведения может быть заменен на противоположный по смыслу (этологи это показывают на примерах смещенных реакций, когда противоположный по смыслу элемент берется из другого типа поведения). Если описать такие изменения поведения и, возможно, их закономерности, это было бы существенным вкладом в социальные науки. Но чтобы описывать такие мутации, необходимо уметь их выделять, наблюдать, классифицировать. Такая работа регулярно проделывается социологами, психологами, антропологами, лингвистами. Но этологи утверждают, что специфика их методов позволяет заметить то, что от гуманитариев ускользает, например, какие-то подробности поведения, фиксируемые ненаправленной видеокамерой и обрабатываемые применяемыми в этологии аналитическими программами. В свою очередь, современные этологи заимствуют много методов у психологов, антропологов и социологов, например, опросы. Это связано с тем, что выделять элементы человеческого поведения, не понимая его субъективных целей, бывает довольно сложно. Мне кажется, что перспективным является подход, который сочетает объективное наблюдение с опросами и анализом текстовых документов. Такой подход должен выявлять, как субъективное понимание поведения накладывается на объективно фиксируемые его элементы. Например, в типичной ситуации человек может реагировать агрессивно, но не замечать этого. Человек может думать, что преследует одну цель, а его поведение может иметь черты типичного поведения, направленного на достижение совсем другой цели.

Итак, с точки зрения неодарвинистской методологии поведение человека можно понять как реализацию определенных форм поведения, которые эволюционируют вследствие репликации, мутации, рекомбинации и селекции. К этим формам поведения человек может быть предрасположен филогенетически, в частности потому, что филогенетически он предрасположен испытывать определенные психофизиологические, в том числе эмоциональные, состояния. Типологию этих состояний можно рассматривать как основу для любой более детальной типологии ситуаций человеческого поведения.

Кроме того, человек предрасположен к тем формам поведения, которым он был обучен. Это культурные формы, которые большей частью усваиваются бессознательно, как нечто само собой разумеющееся, и социальные формы, часто навязываемые или охраняемые силой и поэтому осознаваемые. Человек обучается не просто формам поведения, но типичным формам поведения в типичных ситуациях, поэтому ситуации и их восприятие определяют возможные варианты поведения. В рамках каждой типичной ситуации, которая предлагает типичный набор вариантов поведения, человек может сознательно или бессознательно выбирать тот вариант, который продиктован его субкультурой, социальным положением и психическим типом. Иногда люди реализуют известные им формы поведения, типичные не для данной, а для другой ситуации, что является одним из основных механизмов социально-культурной эволюции. Результаты социально-культурной эволюции являются элементами среды, влияющей на селекцию генов в ходе биологической эволюции человека. Таким образом, социально-культурная эволюция не только зависит от генетической, но и оказывает на нее обратное влияние.

 

Список литературы

1.  Бузин, А. Ю. Социобиология и математическое моделирование социальных процессов: краткий обзор // Социология : методология, методы, математические модели: научный журнал РАН. – 1991. – № 2. URL: http://ecsocman.hse.ru/data/ 2012/03/14/1216860813/Buzin.pdf (дата обращения: 20.12.13).

2.  Бутовская, М. Л. Этология человека: история возникновения и современные проблемы исследования. URL: http://ethology.ru/library/?id=268 (дата обращения: 22.12.13).

3.  Гильбурд, О. А. Очерки социобиологии человека. 2004. URL: http://ethology.ru/library/?id=132 (дата обращения 20.12.13).

4.  Девятко, И. Ф. Социологические теории деятельности и практической рациональности. – М. : Аванти плюс, 2003.

5.  Докинз, Р. Эгоистичный ген / пер. с англ. Н. Фоминой. – М. : АСТ :CORPUS, 2013. URL: http://www.litmir.net/br/?b=7296 (дата обращения: 21.12.13).

6.  Гороховская, Е. А. Споры вокруг этологии человека: конфликт и взаимовлияние биологического и гуманитарного подходов. URL: http://ethology.ru/library/?id=270 (дата обращения: 22.12.13).

7.  Карпинская Р. С, Никольский С. А. Социобиология. Критический анализ. – М. : Мысль, 1988. URL:http://nanobukva.ru/biology/karpinskaja_r_s_nikol’skij_s_a_ sociobiologija_kriticheskij_analiz_m_1988__61_s.html (дата обращения: 20.12.13).

8.  Клещенко, Е. Групповой отбор возвращается? // Химия и жизнь. – 2008. – № 5. URL: http://elementy.ru/lib/430614?page_design=print (дата обращения: 20.12.13).

9.  Консилиенс: один за всех и все за одного. Беседа с Эдвардом О. Уилсоном (интервью «Atlantic Unbound» от 18 марта 1998 г.) / пер. А. Протопопова, М. Потапова. URL: http:// ethology.ru/library/?id=131(дата обращения: 19.12.13).

10. Марков, А. Гены управляют поведением, а поведение – генами // Элементы / Новости науки. 12.11.08. URL: http://elementy.ru/news/430913 (дата обращения: 21.12.13).

11. Рьюз М., Уилсон Э. Дарвинизм и этика // Вопросы философии. – 1987. – № 1. URL: http://logos101.ru/texts/darwinism.htm (дата обращения: 20.12.13).

12. Сериков, А. Е. Культурный релятивизм, лингвистическая относительность и пространственная семантика // Вестник Самарской гуманитарной академии. Серия «Философия. Филология». – 2011. – № 2(10). URL: http://www.phil63.ru/kulturnyi-relyativizm-lingvisticheskaya-otnositelnost-i-prostranstvennaya-semantika (дата обращения: 21.12.13).

13. Сериков, А. Е. Подражание, стереотипное поведение и новизна // Mixtura verborum’ 2011: метафизика старого и нового : философский ежегодник / под общ. ред. С. А. Лишаева. – Самара : Самар. гуманит. акад.., 2011. URL: http://www.phil63.ru/podrazhanie-stereotipnoe-povedenie-i-novizna (дата обращения: 19.12.13).

14. Скиннер, Б. Технология поведения / пер. А. Гараджи // Американская социологическая мысль. Тексты / под ред. В. И. Добренькова. – М. : Изд-во МГУ, 1994. URL: http://soc.lib.ru/news.htm (дата обращения: 18.12.13).

15. Скиннер, Б. Ф. Оперантное поведение. История зарубежной психологии. Тексты. – М. : МГУ, 1986. С. 60-95. URL: http://royallib.ru/book/skinner_berres/operantnoe _povedenie.html (дата обращения: 18.12.13).

16. Скиннер, Б. Что такое бихевиоризм? Введение / пер. с нем. Н. А. Головин. 1999, по изданию: Skinner B. Was ist Behaviorismus? Reinbek bei Hamburg: Rohwolt, 1978. S. 9-11 // Социологическая теория. Тексты : хрестоматия // Издание в Интернете. URL: http://behavior.romek.ru/sskinner.htm (дата обращения: 18.12.13).

17. Слейтер, Л. Открыть ящик Скиннера. – М. : АСТ, 2007. С. 12. URL: http://www.al24.ru/wp-content/uploads/2013/06/лор_1.pdf (дата обращения: 17.12.13).

18. Уилсон, Э. О. Человек: от социобиологии к социологии // Социобиология: новый синтез (26 глава) / пер. с англ. А. Протопопов, М. Потапов, А. Вязовский, С. Разумная. URL: http://ethology.ru/library/?id=126 (дата обращения: 19.12.13).

19. Хeгeнxaн Б., Олсон М. Теории научения. – 6-e изд. – СПб. : Питер, 2004.

20. Шмерлина, И. А. Биологические парадоксы социальности // Вестник Российской академии наук. 2004 г. Том 74. № 7. URL: http://www.isras.ru/files/File/ Publication/Novye_publikazii/Biolog_parad_Shmerlina.pdf (дата обращения: 22.12.13).

21. Шмерлина, И. А. Самосознание и мораль: гипотезы эволюционного становления // Человек. – 2002. – № 5. URL: http://www.isras.ru/files/File/Publication/Novye_publikazii/ Samos_i_moral_Shmerlina.pdf (дата обращения: 22.12.13).

22. Шмерлина, И. А. Социология и этология человека // Социологический журнал. – 2001. – № 1. – С. 33–43. URL: http://www.isras.ru/files/ File/publ/Sociolog_etolog_ Shmerlina.pdf (дата обращения: 22.12.13).

23. Шмерлина, И. А. Тема пространства в этологическом прочтении // Вестник РУДН. Серия «Социология». – 2003. – № 4-5. – С. 65–78. URL: http://www.isras.ru/files/File/ Publication/ Novye_publikazii/Tema_prostranstva _Shmerlina.pdf (дата обращения: 22.12.13).

24. Шмерлина, И. А. Этологическая концепция ритуала // Человек. – 2002. – № 1. URL: http://www.isras.ru/files/File/Publication/Novye_publikazii/Etol_konz_Shmerlina.pdf (дата обращения: 22.12.13).

25. Шульга, Е. Н. Генезис идеи коэволюции // Биофилософия. – М. : ИФРАН, 1997. URL: http://iph.ras.ru/uplfile/root/biblio/1997/ Biophilos.pdf (дата обращения: 20.12.13).

26. Эйбл-Эйбесфельдт, И. Зачарованные острова Галапагосы. – М. : Прогресс, 1971. URL: http://geoman.ru/books/item/f00/s00/z0000099/index.shtml (дата обращения: 22.12.13).

27. Эйбл-Эйбесфельдт, И. Этологические концепции и их значение для наук о человеке / пер. с англ. А. Протопопова. URL: http://protopop.chat.ru/eira.html (дата обращения: 22.12.13).

28. Эйбл-Эйбесфельдт, И. Этологические основы эстетики // Этология человека на пороге XXI века: новые данные и старые проблемы / отв. ред. М. Л. Бутовская. – М., 1999. URL: http://ethology.ru/library/?id=67 (дата обращения: 22.12.13).

29. Alcock, J. The Triumph of Sociobiology. – N.Y. : Oxford University Press, 2001.

30. Blackmore, S. The meme machine. – Oxford: Oxford University Press, 1999.

31. Boyd R., Richerson P. Culture and the evolutionary process. – Chicago : Chicago University Press, 1985.

32. Brown G. R., Dickins T. E., Sear R., Laland K. N. Evolutionary accounts of human behavioural diversity // Philosophical Transactions of the Royal Society. Biological sciences. 12 February 2011, vol. 366 no. 1563. 313-324. URL: http:// rstb.royalsocietypublishing.org/content/366/1563/313.full (дата обращения: 18.12.13).

33. Dennett, D. C. Darwin’s dangerous idea. Evolution and the meanings of life. – L. : Penguin Books Ltd, 1995.

34. Eibl-Eibesfeldt, I. Die Biologie des menschlichen Verhaltens: Grundriss der Humanethologie. – Piper, Mьnchen, 1984.

35. Gintis, H. Gene-culture coevolution and the nature of human sociality // Philoso-phical Transactions of the Royal Society. Biological sciences. – 2011. – 366, 878-888. URL: http://www.umass.edu/ preferen/ gintis/GeneCulture.pdf (дата обращения: 18.12.13).

36. Grammer K, Filova V., Fieder M. The Communication Paradox and Possible Solutions. Towards a Radical Empiricism // New aspects of human ethology / edited by Alain Schmitt et al. – N.Y. : Plenum Press,1997.

37. Hinde, R. A. From animals to humans // The Tinbergen Legacy / Ed. by M.S. Dawkins, T.R. Halliday, R. Dawkins. L., N.Y. : Chapman & Hall, 1991.

38. Kahneman, D. Maps of bounded rationality: a perspective on intuitive judgment and choice. Prize Lecture, December 8, 2002. URL: http://www.nobelprize.org/nobel_prizes/ economic-sciences/laureates/2002/kahnemann-lecture.pdf (дата обращения: 24.12.13).

39. Lynch, A. Thought contagion.How belief spreads through society. – N.Y. : Basic Books, 1996.

40. Nettle D., Gibson M. A., Lawson D. W., Sear R. Human behavioral ecology: current research and future prospects // Behavioral Ecology (2013), doi: 10.1093/beheco/ars222. URL: http://beheco.oxfordjournals.org/ content/early/2013/01/28/beheco.ars222 (дата обращения: 24.12.13).

41. Richerson P., Boyd R. Not by Genes Alone. How Culture Transformed Human Evolution. – Chicago : Chicago University Press, 2005.

42. Runciman, W. G. The Theory of Cultural and Social Selection. – Cambridge : Cambridge University Press, 2009.

43. Skinner, B. F. Beyond Freedom and Dignity. Pelican Books, 1976 (1971).

44. Skinner, B. F. Verbal Behavior. N.Y. : APPLETON-CENTURY-CROFTS, Inc., 1957.

45. Trivers, R. L. Parental Investment and Sexual Selection. URL: http://www1.appstate. edu/ ~kms/classes/psy2664/Documents/trivers.pdf (1972) In B. Campbell (Ed.) Sexual selection and the descent of man, 1871-1971 (pp 136–179). Chicago, Aldine (дата обращения: 24.12.13).

46. West S. A., Burton-Chellew M. N. Human behavioral ecology // Behavioral Ecology (2013), doi: 10.1093/beheco/ars229. URL: http: // beheco.oxfordjournals.org/ content/early/2013/01/22/ beheco.ars229.full (дата обращения: 24.12.13).

47. Wilson, E. O. Consilience: the Unity of Knowledge. – N.Y.: Vintage Books. 1999 (1998).

48. Wilson, E. O. On Human Nature.– Cambridge: Harvard University Press, 1978.

 


[1] Девятко И. Ф. Социологические теории деятельности и практической рациональности. М. : Аванти плюс, 2003. С. 98.

[2] Девятко И. Ф. Социологические теории деятельности и практической рациональности... С. 63–64.

[3] Гороховская Е. А. Споры вокруг этологии человека: конфликт и взаимовлияние биологического и гуманитарного подходов. URL: http://ethology.ru/library/?id=270 (дата обращения: 22.12.13).

[4] Цит. по: Hinde R. A. From animals to humans // The Tinbergen Legacy / Ed. by M.S. Dawkins, T.R. Halliday, R. Dawkins. L., N.Y.: Chapman & Hall, 1991. P. 32.

[5] Некоторые обзоры – очень подробные и качественные, например: Бутовская М. Л. Этология человека: история возникновения и современные проблемы исследования. URL: http:// ethology.ru/library/?id=268 (дата обращения: 22.12.13). Из известных отечественных социологов вопросы применения этологических идей всерьез обсуждает Ирина Анатольевна Шмерлина. См.: Шмерлина И. А. Биологические парадоксы социальности // Вестник Российской академии наук. 2004. Том 74. № 7. URL: http://www.isras.ru/files/File/Publication/Novye_publikazii/ Biolog_parad_Shmerlina.pdf;Шмерлина И. А. Тема пространства в этологическом прочтении // Вестник РУДН. Серия «Социология». 2003. № 4–5. С. 65–78. URL: http://www. isras.ru/files/File/Publication/Novye_publikazii/Tema_prostranstva _Shmerlina.pdf; Шмерлина И. А. Самосознание и мораль: гипотезы эволюционного становления // Человек. 2002. № 5. URL: http://www.isras.ru/files/File/Publication/Novye_publikazii/Samos_i_moral_Shmerlina.pdf; Шмерлина И. А. Этологическая концепция ритуала // Человек. 2002. № 1. URL: http://www.isras.ru/files/ File/Publication/Novye_publikazii/Etol_konz_Shmerlina.pdf; Шмерлина И. А. Социология и этология человека // Социологический журнал. 2001. № 1. С. 33–43. URL: http://www.isras.ru/ files/File/publ/Sociolog_etolog_Shmerlina.pdf  (дата обращения: 22.12.13).

[6] Eibl-Eibesfeldt I. Die Biologie des menschlichen Verhaltens: Grundriss der Humanethologie. Piper, Mьnchen, 1984.

[7] Эйбл-Эйбесфельдт И. Зачарованные острова Галапагосы. М. : Прогресс, 1971. URL: http://geoman.ru/books/item/f00/s00/z0000099/index.shtml (дата обращения: 22.12.13).

[8] Эйбл-Эйбесфельдт И. Этологические концепции и их значение для наук о человеке / пер. с англ. А. Протопопова. URL: http://protopop.chat.ru/eira.html; Эйбл-Эйбесфельдт И. Этологические основы эстетики // Этология человека на пороге XXI века: новые данные и старые проблемы / отв. ред. М. Л. Бутовская. М., 1999. URL: http://ethology.ru/library/?id=67 (дата обращения: 22.12.13).

[9] Grammer K., Filova V., Fieder M. The Communication Paradox and Possible Solutions. Towards a Radical Empiricism // New  aspects of human ethology / edited  by Alain Schmitt et al. N.Y. : Plenum Press, 1997.

[10] Там же.

[11] Skinner B. F. Verbal Behavior. N.Y.: APPLETON-CENTURY-CROFTS, Inc., 1957.

[12] Skinner B. F. Beyond Freedom and Dignity. Pelican Books, 1976 (1971).

[13] Скиннер Б. Технология поведения / Перевод А. Гараджи// Американская социологическая мысль. Тексты / под ред. В. И. Добренькова. М. : Изд-во МГУ, 1994. URL: http://soc.lib.ru/news.htm (дата обращения: 18.12.13).

[14] Скиннер Б. Ф. Оперантное поведение. История зарубежной психологии. Тексты. М. : МГУ, 1986. С. 60-95. URL: http://royallib.ru/book/skinner_berres/operantnoe_ povedenie.html (дата обращения: 18.12.13).

[15] Скиннер Б. Что такое бихевиоризм? Введение/ пер. с нем. Н. А. Головин. 1999, по изданию: Skinner B. Was ist Behaviorismus? Reinbek bei Hamburg: Rohwolt, 1978. S. 9-11 // Социологическая теория. Тексты: Хрестоматия // Издание в Интернете.  URL: http://behavior.romek.ru/sskinner.htm (дата обращения: 18.12.13).

[16] Слейтер Л. Открыть ящик Скиннера. М. : АСТ, 2007. С. 12. URL: http://www.al24.ru/wp-content/uploads/2013/06/лор_1.pdf  (дата обращения: 17.12.13).

[17] Об отношении Скиннера к дочерям можно судить по тому, что он посвятил им свою книгу «Вербальное поведение»: «To JULIE and DEBBIE, my primary sources».

[18] Слейтер Л. Открыть ящик Скиннера. М. : АСТ, 2007. С. 33. URL: http://www.al24.ru/wp-content/uploads/2013/06/лор_1.pdf  (дата обращения: 17.12.13).

[19] Там же. С. 26–27.

[20] Сериков А. Е. Подражание, стереотипное поведение и новизна // Mixtura verborum’ 2011: метафизика старого и нового : философский ежегодник / под общ. ред. С. А. Лишаева. Самара : Самар. гуманит. акад., 2011. URL: http://www.phil63.ru/podrazhanie-stereotipnoe-povedenie-i-novizna (дата обращения: 19.12.13).

[21] Xeгeнxaн Б., Олсон М. Теории научения. 6-e изд. СПб. : Питер, 2004. С. 416.

[22] Там же. С. 17.

[23] Там же. С. 390.

[24] См., например: Карпинская Р. С, Никольский С. А. Социобиология. Критический анализ. М. : Мысль,1988. URL:http://nanobukva.ru/biology/karpinskaja_r_s_nikol’skij _s_a_ sociobiologija_ kriticheskij_analiz_m_1988__61_s.html; Бузин А. Ю. Социобиология и математическое моделирование социальных процессов: краткий обзор // Социология : методология, методы, математические модели: научный журнал Р АН. 1991. № 2. URL: http://ecsocman.hse.ru/data/ 2012/03/14/1216860813/Buzin.pdf; Шульга Е.Н. Генезис идеи коэволюции // Биофилософия. М.: ИФРАН, 1997. URL: http://iph.ras.ru/uplfile/root/biblio/1997/Biophilos.pdf (дата обращения: 20.12.13).

[25] Клещенко Е. Групповой отбор возвращается? // Химия и жизнь. 2008. № 5. URL: http://elementy.ru/lib/430614?page_design=print (дата обращения: 20.12.13).

[26] Впрочем, не до конца. Например, О.А.Гильбурд цитирует в своих «Очерках социобиологии человека» (2004) Эдварда О.  Вильсона. URL: http://ethology.ru/library/?id=132 (дата обращения: 20.12.13).

[27] Уилсон Э. О. Человек: от социобиологии к социологии // Социобиология: новый синтез (26 глава) / пер. с англ. А. Протопопов, М. Потапов, А. Вязовский, С. Разумная. URL: http://ethology.ru/library/?id=126 (дата обращения: 19.12.13).

[28] Рьюз М., Уилсон Э. Дарвинизм и этика // Вопросы философии. 1987. № 1.  URL: http://logos101.ru/texts/darwinism.htm (дата обращения: 20.12.13).

[29] Консилиенс: один за всех и все за одного. Беседа с Эдвардом О. Уилсоном (интервью «Atlantic Unbound» от 18 марта 1998 г.) / пер. А. Протопопова, М. Потапова. URL: http:// ethology.ru/library/?id=131(дата обращения: 19.12.13).

[30] Wilson E. O.  Consilience: the Unity of Knowledge. N.Y.: Vintage Books. 1999 (1998). P. 136.

[31] Wilson E. O. On Human Nature.Cambridge: Harvard University Press, 1978. P. 50.

[32] Там же. Р. 18.

[33] Там же. Р. 167.

[34] Wilson E. O.  Consilience: the Unity of Knowledge. N.Y. : Vintage Books. 1999 (1998). P. 137.

[35] Там же. Р. 138–139.

[36] См.:  Марков А. Гены управляют поведением, а поведение – генами // Элементы / Новости науки / 12.11.08. URL: http://elementy.ru/news/430913 (дата обращения: 21.12.13); С. А. Бурлак и 
К. В. Анохин выступили на встрече в редакции журнала «Наука и жизнь» // Антропогенез.РУ  / Новости  / 02.10.12. URL: http://antropogenez.ru/single-news/article/243/ (дата обращения: 21.12.13).

[37] Докинз Р. Эгоистичный ген / пер. с англ. Н. Фоминой. М. : АСТ : CORPUS, 2013. URL: http://www.litmir.net/br/?b=7296 (дата обращения: 21.12.13).

[38] Boyd R., Richerson P. Culture and the evolutionary process. Chicago : Chicago University Press, 1985. Richerson P., Boyd R. Not by Genes Alone. How Culture Transformed Human Evolution. Chicago : Chicago University Press, 2005.

[39] Dennett D. C. Darwin’s dangerous idea. Evolution and the meanings of life. L. : Penguin Books Ltd, 1995.

[40] Lynch A. Thought contagion.How belief spreads through society. N.Y. : Basic Books, 1996.

[41] Runciman W. G. The Theory of Cultural and Social Selection. Cambridge :  Cambridge University Press, 2009.

[42] Blackmore S. The meme machine. Oxford : Oxford University Press, 1999.

[43] Клещенко Е. Групповой отбор возвращается? // Химия и жизнь. 2008. № 5. URL: http://elementy.ru/lib/430614?page_design=print (дата обращения: 20.12.13).

[44] См. обзор: Gintis H. Gene-culture coevolution and the nature of human sociality // Philosophical Transactions of the Royal Society. Biological sciences. 2011. 366, 878-888. URL: http://www.umass.edu/ preferen/gintis/GeneCulture.pdf(дата обращения: 18.12.13).

[45] Alcock J. The Triumph of Sociobiology. N.Y.:Oxford University Press, 2001.

[46] Brown G. R. , Dickins T. E.  , Sear R., Laland K. N. Evolutionary accounts of human behavioural diversity // Philosophical Transactions of the Royal Society. Biological sciences. 12 February 2011,  vol. 366  no. 1563.  313-324. URL: http://rstb.royalsocietypublishing.org/content/366/1563/313.full (дата обращения: 18.12.13).

[47] Trivers R. L.  Parental Investment and Sexual Selection. URL: http://www1.appstate. edu/~kms/classes/ psy2664/Documents/trivers.pdf (1972) In B. Campbell (Ed.) Sexual selection and the descent of man, 1871-1971 (pp 136–179). Chicago, Aldine. (дата обращения: 24.12.13).

[48] Ссылки на их полнотекстовые публикации см. на сайте Центра эволюционной психологии  Калифорнийского университета в Санта-Барбаре: Publication List for Leda Cosmides and John Tooby / Center for Evolutionary Pshycology. URL: http://www.cep.ucsb.edu/publist.htm (дата обращения: 24.12.13).

[49] Nettle D., Gibson M. A., Lawson D. W., Sear R. Human behavioral ecology: current research and future prospects // Behavioral Ecology (2013), doi: 10.1093/beheco/ars222. URL: http:// beheco.oxfordjournals.org/ content/early/2013/01/28/beheco.ars222; West S. A., Burton-Chellew M. N. Human behavioral ecology // Behavioral Ecology (2013),  doi: 10.1093/beheco/ars229. URL: http://beheco.oxfordjournals.org/content/early/2013/01/22/ beheco. ars229.full (дата обращения: 24.12.13).

[50] См.: Сериков А. Е. Культурный релятивизм, лингвистическая относительность и пространственная семантика // Вестник Самарской гуманитарной академии. Серия «Философия. Филология». 2011. № 2(10). URL: http://www.phil63.ru/kulturnyi-relya-tivizm-lingvisticheskaya-otnositelnost-i-prostranstvennaya-semantika (дата обращения: 21.12.13).

[51] Kahneman D. Maps of bounded rationality: a perspective on intuitive judgment and choice. Prize Lecture, December 8, 2002. URL: http://www.nobelprize.org/nobel_prizes/economic-sciences/laureates/ 2002/kahnemann-lecture.pdf (дата обращения: 24.12.13).

 

 

 

Комментарии

 
 



О тексте О тексте

Дополнительно Дополнительно

Маргиналии: